Характеристика образов князя и княгини Болконских

С той минуты, как князь Андрей Болконский вошел в гостиную Анны Павловны Шерер, он привлек мое внимание — чем? Своей непохожестью на остальных. «Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них, и слушать их ему было очень скучно». Всем остальным интересно в этой гостиной, потому что здесь, в этих разговорах, сплетнях, восклицаниях, вся их жизнь. И для жены князя Андрея, прелестной маленькой женщины, здесь — вся жизнь.

А для князя Андрея?

«Из всех же прискучивших ему лиц лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее». И через несколько минут, когда она обратилась к нему кокетливым тоном, — снова «зажмурился и отвернулся».

Князю Андрею опостылел этот кокетливый тон, эта легкая болтовня, это нежелание задумываться над своими словами — но ведь раньше, совсем недавно ему все это нравилось!

Как и всякая женщина, маленькая княгиня не может понять, что ее очарование уже не производит впечатления. Она ведь не изменилась, она всегда была такой. Почему же Андрей больше не восхищается ею? Она по-своему заботится о муже: «Я ему все говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение… Он так везде принят.

Он очень легко может быть и флигель-адъютантом… Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить…»

Удивительно: мы, едва знакомые с князем Андреем, видевшие его совсем недолго в гостиной Шерер, уже поняли: этот тон и этот разговор невыносимы для него, глубоко ему отвратительны — а она, его жена, не понимает этого. Но ведь искренне не понимает и страдает от своего непонимания:

«Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом».

Легче легкого осудить, княгиню: глупа, легкомысленна, труслива… Но как случилось, что умный взрослый человек — не мальчик! — женился на ней? Что привлекло его раньше и почему теперь каждый шаг жены раздражает его?

Что же ему теперь делать, раз она стала его женой и ждет ребенка? Разве это благородно — ежеминутно унижать ее учтивой холодностью, нескрываемым раздражением? Вовсе непросто решить все эти вопросы.

Толстой знает: никто не виноват в том, как сложилась жизнь молодой семьи Болконских, — и оба виноваты, и никто не может изменить того, что случилось, потому что отношения двух людей легко разрешимы только со стороны, а изнутри все сложно.

«Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь — не по мне!» Так ответил князь Андрей на вопрос, зачем он идет на войну. «Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество — вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь».

Вот почему мы прощаем князю Андрею его обращение с женой — потому что видим: он мучается, несчастлив, страдает, судит себя, потому что жизнь, которую он ведет, не по нему!

Через несколько недель князь Андрей привезет жену туда, где он вырос, в тот воздух, который сформировал его. В старом доме Болконских в Лысых Горах столкнутся два мира: в одном из них будут жена князя Андрея и лживая француженка мамзель Бурьен; в другом — старик Болконский и князь Андрей. Сестра его, Княжна Марья, попытается примирить эти два мира, но они непримиримы — и душой княжна Марья все равно останется с отцом и братом.

Вот молодые Болконские входят в дом отца. Маленькая княгиня поспешно идет к княжне Марье. Андрей с «учтивым и грустным выражением» следует за ней. У самой двери он «остановился и поморщился, как будто ожидая чего-то неприятного».

Он знает наперед, что сейчас будет сцена радостной встречи, хотя его жена и сестра виделись только один раз, во время его свадьбы; знает, что для сестры эта встреча и правда радость в ее одинокой, замкнутой жизни, а жена будет так же искусственно весела, как в светских гостиных и его кабинете, потому что естественной он ее не видел никогда.

И действительно, после поцелуев и объятий княгиня весело и оживленно заговорила о петербургских сплетнях, о своих платьях и между всем этим — о том, что Андрей переменился, покидает ее, идет на войну…

Конечно, она страдает, конечно, боится за Андрея — и еще больше за себя: пустой и темной представляется ей жизнь в деревне. Но и страдание ее выражается в привычной неестественной и даже кокетливой форме. Виновата ли она, что так незначительна по своей человеческой сущности? Вероятно, все-таки виновата: ведь рядом с ней — князь Андрей, как же ничему, совсем уж ничему у него не научиться?

Не хочет она учиться, потому что довольна собой, ослеплена собой, и мысли у нее не может возникнуть, что князь Андрей искал в ней не того, чем восхищаются Ипполит Курагин и Анна Павловна Шерер…

За обедом, в присутствии старого князя, она опять привычно, естественно неестественна: бедняжка привыкла, что ее болтовня очаровывает слушателей, где ей понять, какое впечатление она произведет на старого Болконского, если она и Андрея-то не понимает!

Встреча молодых Болконских с отцом и сестрой князя Андрея происходила почти сто семьдесят лет назад, но и сегодня нам важно знать, как быть честным в отношениях с близкими, как сохранять свое достоинство. Правила, по которым живет князь Андрей, возвышенны и благородны: человек не имеет права опускаться до жалоб на того, кого сам избрал спутником своей жизни. Мир маленькой княгини — узкий и пошлый — не Iзнает этих правил чести.