Быть честным — стремление человека, а не государственной системы. Какой способ общественного устройства ни возьми — везде увидишь красочные картинки, закрывающие дырки на обоях государства. Некоторые такие картинки передаются от эпохи к эпохе, будто и впрямь драгоценное наследие предков.
Уж и обои переклеили, и дырки совсем в других местах, а картины никогда не существовавших идиллий все маячат у нас перед глазами, отводя их, наши глаза то есть, от реального положения дел.
Одним из масштабных полотен советского времени была Наша Советская Школа: светлые классы, веселый гомон голосов, пытливые глазенки и ты, с седыми прядками, над нашими тетрадками… Обсуждая сегодня реформу образования, многие забывают, что сей светлый образ — не более чем обманка, нарисованная на куске старого холста, и бросаются защищать лучшие традиции нашей школы, запамятовав, что некоторые из них существуют только в кино, в книгах… на стенах картинных галерей…
В конце октября в Петербурге проходил Первый съезд словесников. Среди разумных идей и интересных дискуссий звучали на нем и речи, пафос которых показался мне обращенным к миражам. Не стоило бы и спорить с отдельными речами, если бы мнения, в них высказанные, не разделялись большинством участников съезда.
Особая миссия литературы
У уроков литературы особая роль. Литература — единственный предмет, на котором детям прививают чувство прекрасного, приучают их к чтению и воспитывают. Воспитание человека и гражданина — едва ли не первый пункт целей литературного образования, заявленных в новом стандарте, разработанном Министерством образования.
Убежденные в особом значении своего предмета, делегаты съезда даже проголосовали за то, чтобы сделать курс литературы обязательным для всех специальностей всех педвузов.
Школа — это не программы, не учебники, не количество учеников в классе, не возможности зарубежных поездок, не меню школьной столовой. Школа — это учителя. И пока мы не перейдем к какой-нибудь немыслимой сегодня альтернативной форме обучения , успешность обучения каждого конкретного ученика будет во многом определяться личностью учителя.
Повезло ученику с учителем — он предмет любит, учит, усваивает. Не повезло — ничего путного не выйдет. Предмет ученик может и любить, но урок будет всячески игнорировать.
Диапазон воспоминаний о школьных учителях литературы — от «Я поступил на филфак, потому что у нас в старших классах была такая учительница литературы…» до «Мне в школе привили стойкое отвращение к чтению» — у всех на слуху. Так не пора ли очистить нормативные документы для учителей от лозунгов и деклараций, сосредоточившись на том, что может реально дать ученику учитель любой, средний, звезд с неба не хватающий? Воспитывать, так же как и прививать интерес к чтению, должны не учителя, а родители. Сможет учитель приохотить какого-нибудь безнадежного оболтуса к чтению — честь ему и хвала, но нельзя от него этого требовать.
Я думаю, что если бы у нас были в ходу Государственные стандарты для родителей, то эти два пункта — воспитание и приучение к чтению — давно перекочевали бы из учительского стандарта в родительский. Но так как стандарты для родителей у нас еще не ввели, а очень хочется обязать кого-то отвечать за вышеуказанные пункты, учителям и приходится отдуваться.
На съезде был спор, должен ли стандарт по преподаванию литературы открываться декларациями о воспитании. И большинство делегатов ответили твердо: да, должен, а как же? Мне же кажется более реалистичной позиция московской учительницы Р. А. Храмцовой, имевшей мужество сказать: «Мы воспитываем не больше, чем физики или физкультурники.
Воспитывает литература, но только если мы можем ей соответствовать».
Дети стали меньше читать
Об этом не раз с надрывом говорили на съезде. Продолжения у этой фразы были всякий раз разные. Например, и такое, прозвучавшее в речи ректора СПбГУ Л. Вербицкой: Дети меньше читают, потому что их оболванивает современное телевидение.
Поэтому нельзя, чтобы не было нескольких государственных каналов телевидения…
Ощущения насчет того, сколько читают дети, у каждого свои, но не нужно забывать, что это только ощущения, а не достоверная статистика. Мне кажется, что люди, оплакивающие теперешнее детское чтение, представляют себе советских школьников скорее по картинкам из букваря, чем по собственным воспоминаниям: с книжкой, со скворечником, с подшефной старушкой… На мой взгляд, ситуация сейчас точно такая же, как и двадцать, и тридцать лет назад: в хороших школах дети читают поголовно, а в обычных — только лучшие ученики.
Наше образование — лучшее в мире
Нужно отдавать себе отчет, что именно мы имеем в виду, когда говорим о превосходстве нашего образования над западным или, наоборот, о необходимости равняться на западное образование. Материалы, постоянно публикующиеся в рубрике «Образование» интернет-издания «Русский журнал» , указывают нам на вещь, в общем-то, очевидную: «западное образование» — это русский миф; система образования в Италии отличается от системы образования во Франции, система образования в Германии совсем не такая, как в Англии, и все эти системы образования отличаются от американской…