Исторические источники, которыми, пользовался создатель «Тараса Бульбы»

Наиболее существенными историческими источниками, которыми, несомненно, пользовался создатель «Тараса Бульбы», справедливо считаются «Описание Украины» Боплана, французского инженера, служившего в польских войсках, и «История о казаках запорожских, как оные из древних лет зачалися, и откуда свое происхождение имеют, и в каком состоянии ныне находятся» кн. Мышецкого (М., 1847, ходила и ранее во многих списках). Отсюда Гоголь почерпнул (особенно во второй, редакции) ряд историко-военных и бытовых деталей (подробности сражения, одежда и снаряжение казаков в походах, их обычаи, выборы кошевого, пополнение сечевого войска за счет пришельцев из разных мест, проступки и наказания казаков и т. д.).

Можно предположить, что в круг источников, известных Гоголю, входила и «Летопись Самовидца». Она была составлена в XVII веке, впервые опубликована О. Бодянским в 1846 г., распространялась и ранее в рукописных копиях. С первых лет XVIII века этот литературный памятник стал источником для последующих летописцев (Грабянки, Ригельмана и др.), в списках он был хорошо известен М. А. Максимовичу, Н, А. Маркевичу, Д. Н. Бантыш-Каменскому и другим любителям старины, от которых мов познакомиться с ним и Гоголь.

Хотя летопись касалась событий от 1648 до 1702 г., т. е. выходила за пределы эпохи, отраженной в «Тарасе Бул-бе», но тем не менее в ней были воспроизведены характерные черты национально-освободительной войны украинского народа, выявлена тяга его к соединению с русским народом, а все это было существенно для Гоголя — творца исторической, художественной эпопеи. Описывая события 1654 г., Переяславскую раду, принятие присяги Богданом Хмельницким, полками, всем народом, летописец говорит: «Що по всей Украине увесь народ з охотою тое учинил»… «и немалая радость межи народом стала».

Следует отметить, что и в «Истории русов» прослеживается та же тенденция. Богдан Хмельницкий здесь назван «мужем великого розума и искусства». Несмотря на проявления своевольного обращения с историческими фактами, введение в текст летописи сочиненных автором универсалов и речей исторических лиц, в целом «История русов» отражала пафос времени, геройство казачества, поднявшегося на защиту родного края, и стремление украинцев к союзу с русским народом. Эти черты летописей оказались близкими Гоголю и, возможно, подсказали ту надежду на московскую Русь, которая прозвучала в предсмертном призыве Тараса Бульбы («Чуют дальние и близкие народы…»).

Между тем летописцы порой с осуждением или пренебрежением писали о «черни», отнюдь не разделяя тех чувств негодования и законной жажды возмездия угнетателям, которыми были охвачены «низы» запорожского казачества, широкое «поспольство» сел и городов Украины. Это обстоятельство замечали еще в прошлом столетии некоторые исследователи летописей. В 1878 г. О. Левицкий в предисловии к новому изданию «Летописи Самовидца» писал о том, что читателю предоставляется «один из наиболее замечательных памятников малороссийского летописанья XVII века»83, который был веком «бурным, тревожным, но и блестящим», когда «все живые общественные силы южнорусского народа, призывали к решительной борьбе за существование, достигли высшего напряжения и, наконец, произвели тот грандиозный, политический и общественный взрыв, память о котором связана с именем Богдана Хмельницкого» 84. Ученый отмечал заслуженную популярность летописи, ее влияние на последующие исторические сочинения. Вместе с тем в предисловии говорилось о тенденциозности «Самовидца», выражавшего сочувствие шляхетскому сословию, «значным людям» и казачьей старшине, но осуждавшего казацкую «с1рому», городское и сельское «гультийство», т. е. восставшие народные низы. По мнению О. Левицкого, автор вырос и воспитывался в среде, которой были чужды понятия и чувства народа, и потому в народном восстании при Хмельницком летописец склонен был видеть лишь ряд жестокостей «своевольной черни» по отношению к своим «державцам», а сами воины Хмельницкого считал «наказанием божиим за грехи всех»

В современных исследованиях также подчеркивается недоброжелательное отношение Самовидца к социальной борьбе «посполитых» и ремесленников, ко всем тем выступлениям народа, когда освободительное движение выходило за границы религиозных и национальных устремлений, переходя в сферу социальных взаимоотношений украинского общества.