Характер и стиль диалога Демона и Тамары в одноименной поэме Лермонтова

Эволюционирует система тропов в романтическом стиле Лермонтова. Вместе с другими авторами романтических поэм юный Лермонтов тяготеет к непрямому и непростому обозначению вещей. Его ранние поэмы пестрят метафорами, метонимиями, перифразами, которые к тому же отличаются типичной для романтизма яркостью, цветистостью, изысканностью. В поэмах последнего периода метафорическая речь перестает безраздельно господствовать, давая место простому и точному, прямо называющему предметы и явления, «пушкинскому» языку. Здесь не редкость такие «прозаические», лишенные всяких «украшений» строки:

Однажды русский генерал Из гор к Тифлису проезжал; Ребенка пленного он вез. Тот занемог, не перенес Трудов далекого пути. («Мцыри»)

Но и самые тропы и фигуры становятся теперь иными. Они теряют характер романтической выспренности, патетичности и становятся средством яркого изображения острых жизненных коллизий и тонкой передачи напряженных психологических состояний. Таков, например, диалог Демона и Тамары. При этом Лермонтов умеет придать новое звучание и традиционным романтическим метафорам. Так, широко популярная у романтиков метафора пламя, стершаяся от постоянного употребления, приобретает у Лермонтова выразительную конкретность, и этого поэт достигает, с одной стороны, благодаря точному смысловому значению, вкладываемому в этот образ, а с другой — благодаря глубокому соответствию между поэтическим образом и характером героя: «Я знал одной лишь думы власть, одну — но пламенную страсть». Эта страсть «сожгла» душу Мцыри. Она родила желание прижаться «пылающей» грудью к родной груди. Такое сердце «вдруг зажглось жаждою борьбы» и т. д. Столь же глубоко осмыслены в «Мцыри» и сравнения, отвечающие душевному состоянию героя, от лица которого ведется повествование («будто две сестры», «как братья в пляске круговой», «как брат», «дружною четой», «крепче двух друзей»).

Метрическая форма последних поэм Лермонтова более традиционна по сравнению с их стилистической манерой и с метрикой его лирических стихотворений. Только в некоторых произведениях раннего периода он отступает от обычного для романтической поэмы четырехстопного ямба (ср. пятистопный ямб в поэмах «Джюлио», «Литвинка», «Дул Бастунджи», частично «Измаил-Бей»). Индивидуальность Лермонтова проявилась в широком использовании сплошных мужских рифм, с особой выразительностью звучащих в «Мцыри», что отметил еще Белинский: «Этот четырехстопный ямб с одними мужескими окончаниями, как в «Шильонском узнике», звучит и отрывисто падает, как удар меча, поражающего свою жертву. Упругость, энергия и звучное, однообразное падение его удивительно гармонируют с сосредоточенным чувством, несокрушимою силою могучей натуры и трагическим положением героя поэмы».

Высокая идейность и художественность последних романтических поэм Лермонтова позволяют признать их не только вершиной данного жанра в русской поэзии, но и одним из высших достижений революционного романтизма в мировой литературе. Революционный романтизм Лермонтова в отличие от западноевропейского романтизма, в котором значительны буржуазно-индивидуалистические тенденции, был тесно связан с русским освободительным движением, выражавшим чаяния и ожидания закрепощенного народа.

Творчески развивая революционный романтизм поэтов-декабристов и Пушкина (в «южных» поэмах), Лермонтов в своих последних романтических поэмах использует и художественный опыт реалистической поэзии автора «Полтавы» и «Медного всадника». При всем жанровом и стилистическом отличии «Мцыри» и «Демона» от названных поэм Пушкина здесь не могло не быть историко-литературной преемственности. Реализм пушкинской эпической поэзии, к которому поэт пришел в результате работы над романом в стихах «Евгений Онегин», обогатил романтический художественный метод поэм Лермонтова. Умением достигать большой жизненной правды романтических образов Лермонтов во многом обязан Пушкину, создателю ряда правдивых образов в произведениях эпического рода. Объективно-эпические тенденции в обрисовке характеров, в композиции и стиле последних романтических поэм Лермонтова были подготовлены развитием тех же тенденций в реалистических поэмах Пушкина.