Загадка Софьи в комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума»

Одним из действующих лиц комедии, вызывающих и по сей день споры литераторов и критиков, безусловно, является Софья Павловна Фамусова. Девятнадцатый век, духом которого пронизаны все действия и явления комедии, разделил критиков на два лагеря. Наиболее непримиримые самым решительным образом осуждали героиню. В частности, весьма резко в отношении Софьи высказался А. С. Пушкин: «Софья очерчена не резко — то ли блудница, то ли московская кузина». Так какова же на самом деле Софья Павловна Фамусова? В начале комедии она предстает перед нами как избалованная московская барышня. Она подчиняет своим желаниям и причудам покорного и робкого Молчалина, с ловкостью обводит вокруг пальца собственного наивного родителя, а когда тот все же застает ее в неподобающем виде, она с дивной легкостью выдумывает «вещий» сон.

Влюбленность Софьи и Молчалина вводится Грибоедовым в повествование гораздо раньше появления Чацкого и задолго до саморазоблачения Молчалина. Читатель еще не знает, что Чацкий и Софья вместе росли и взрослели, что у Чацкого были надежды на верность Софьи отроческой любви. В первой же беседе героини со служанкой Лизой автор в весьма чувственных тонах описывает отношение Софьи к своему молчаливому и преданному избраннику:

Возьмет он руку, к сердцу жмет. Из глубины души вздохнет. Ни слова вольного, итак вся ночь проходит, Рука срукой, и глаз с меня не сводит…

Однако первое впечатление от романтического женского образа довольно обманчиво. По ходу действия данного произведения читатель начинает понимать, что Софья не вписывается в эту концепцию. Уже при встрече с Чацким нет и следа той сентиментальной девушки, воспитанной на любовных французских романах. С главным героем беседует холодная московская девица, привыкшая к великосветским манерам общения, исключающим откровенность и даже человеческую теплоту. Совсем немного времени проходит от вымученного «Ах, Чацкий, я вам рада» до гневного, со стальным оттенком «Не человек, змея!» Читатель пребывает в замешательстве. Какова же истинная сущность героини? Создается впечатление, что Грибоедов сознательно заставляет неустанно всматриваться в закрытое вуалью загадочности лицо Софьи и пытаться ответить на вопрос, не имеющий ответа.

Сцена обморока Софьи из-за преглупого падения Молчалина с лошади вновь вводит читателя в заблуждение. Теперь уже нельзя сказать уверенно, что за этим стоит. То ли любовь к Молчалину действительно столь велика, и слова «Ах! Боже мой! упал, убился!» есть крик души, бьющейся раненой птицей в клетке отчаяния, то ли Софья решила просто досадить назойливому Чацкому, совершенно безосновательно возомнившему себя властителем ее мыслей и чувств.

Почему выбор Софьи — Молчалин? Да, с ним удобнее иметь дело, его можно приручить, он послушен и безропотен, «муж-мальчик, муж слуга». Но ведь такой человек не пара дочери уважаемого московского господина. И Софья осознает это. Поэтому именно поэтому она выбирает Молчалина, бросая вызов предрассудкам и нелепым убеждениям закостенелого московского общества. «Что мне молва? Кто. хочет, так и судит», — брошенная Софьей реплика, словно невидимой нитью, связала ее противоречивую натуру с образом Чацкого, сознательно ставившего себя в оппозиций всем, окружающим и подстерегающим его в кулуарах грибоедовской комедии.

Но что если Софья искусно играет более коварную роль? Ведь именно она завела часовой механизм кульминационного момента всей комедии, невзначай обронив фразу: «Он не в своем уме», — характеризуя Чацкого. Как снежный ком, неумолимо растущий в размерах лавиной сходя со склона горы, слух стал распространяться среди членов «фамусовско-го» общества, приведя к развязке.

И. А. Гончаров сравнил грибоедовскую Софью Фамусову с пушкинской Татьяной Лариной: «…Она в любви своей точно так же готова выдать себя, как Татьяна: обе, как в лунатизме, бродят в увлечении с детской простотой». Софья и Татьяна — сильные представительницы слабого пола, и, пока «Молчалины блаженствуют на свете», превращая мир в царство тьмы, именно они делают жизнь ярче, становясь единственным «лучом света в темном царстве».